Изучая развитие российской космонавтики, американский энциклопедист Марк Вэйд впервые приоткрыл миру амбициозную советскую программу создания марсианского экспедиционного комплекса. Как сенсацию он поместил в Интернете информацию о готовившемся в 1969 г. пилотируемом полете космонавтов на Марс.
Исходной точкой отсчета в истории "Аэлиты" стал 1969 г., когда выяснилось, что лунная гонка была выиграна американцами. Стараясь на долгие годы загрузить работой ракетно-космическую промышленность США, NASA начало лоббировать финансирование (с бюджетом порядка триллиона долларов) плана проведения марсианской экспедиции, следующей сразу за программой "Apollo". Советским ответом на космические инициативы США стал проект "Аэлита". В СССР одновременно три КБ во главе с главными конструкторами В.П.Мишиным, М.К.Янгелем и В.Н.Челомеем начали на конкурсной основе проработку проекта пилотируемой экспедиции к Марсу. Уже 28 мая 1969 г. В.П.Мишин, преемник С.П.Королева на посту главного конструктора ОКБ-1, утвердил разработку модернизированного носителя Н-1М как модифицированной версии ракеты Н-1. Одновременно ведущий конструктор советских пилотируемых кораблей в ОКБ-1 - К.П.Феоктистов получил задание по подготовке к проекту "Аэлита" уникального межпланетного корабля, в котором должны были быть использованы преимущества повышенной грузоподъемности носителя Н-1М. Данный вариант пилотируемого корабля был назван марсианским экспедиционным комплексом (МЭК).
Челомеевский вариант проекта "Аэлита" опирался на универсальную ракету УР-700. Ракетоноситель разрабатывался в ОКБ-52 еще для лунной программы, но затем его создание было прекращено по финансовым причинам. Основываясь на этой НИОКР, в ОКБ-52 готовились приступить к независимой эскизной проработке экспедиции с облетом Марса при однократном запуске ракетоносителя уже в 1974 г. Старт к Марсу был бы возможен на модифицированной версии ракеты УР-700, названной УР-700М, с выводимой на низкую околоземную орбиту полезной нагрузкой массой 250 тонн. Экипаж из двух космонавтов в марсианском корабле МК-700 провел бы два года в полете к Марсу и затем вернулся бы на Землю в капсуле, разработанной для челомеевского транспортного корабля снабжения (ТКС). Однако предложение Челомея разработать по проекту "Аэлита" огромный универсальный ракетоноситель было сразу отклонено из-за трудностей с финансированием. Лишь при обсуждении технических вариантов межпланетной экспедиции на теоретических занятиях в Центре подготовки космонавтов им. Ю.А.Гагарина нашлись оптимисты, утверждавшие, что даже ракетоноситель "Протон" в связке с разгонным блоком "Д" и кораблем "Союз 7К-Л1" вполне обеспечит облет Марса при точном определении оптимальных параметров полета самим экипажем. Однако все упиралось в возможности системы обеспечения жизнедеятельности экипажа, ресурсов которой явно не хватало на длительный полет даже одного космонавта. В отряде космонавтов нашелся смельчак, готовый рискнуть жизнью ради прорыва советской пилотируемой космонавтики в межпланетное пространство.
Ради триумфа СССР, так и не слетавший в космос летчик-космонавт, доктор технических наук, ныне профессор и академик Академии космонавтики М.Н.Бурдаев вызвался в одиночку слетать к Марсу на уже испытанном тогда лунном орбитальном корабле "Союз 7К-Л1". В случае аварийной ситуации на обратном пути после облета Марса или при недостаточности ресурсов системы обеспечения жизнедеятельности (СОЖ) для успешного возвращения на Землю космонавт готов был даже застрелиться из пистолета, хранящегося в кармане защитного комбинезона скафандра. Но поддержки в ЦПК им. Ю.А.Гагарина такая инициатива не встретила.
Основные требования разработки конкурентного проекта создания МЭК были следующими: экипаж из шести космонавтов посылался к Марсу и возвращался обратно при общей продолжительности после 630 суток. Пребывание на околомарсианской орбите -30 суток. Планировалась высадка трех членов экипажа на Марс на пять суток. Сердцем нового космического корабля должен был стать ракетный двигатель с резервными вспомогательными жидкостными ракетными двигателями. МЭК состоял из следующих функциональных частей:
От носа до кормы комплекса все модули располагались в следующем порядке: 1) МПК; 2) МОК; 3) АО для стыковки космического корабля "Союз" 7К-Л1 и капсулы ВА, а так же стыковки МПК после старта с Марса; 4) радиационный щит, экранирующий РО от ядерного реактора; 5) две секции телескопически удлиняющегося термоионного радиатора; 6) резервуар с топливом для двигателей; 7) двигательный блок; 8) си-стема охлаждения жидким литием; 9) сборка ЯЭРДУ из двух блоков ЯЭ-2.
Планировалось, что 150-тонный МЭК будет собран в течение двух запусков носителя Н-1М. Первый запуск вывел бы МОК и МПК на низкую околоземную орбиту, второй - доставил бы ЯЭРДУ на близлежащую орбиту. Далее на околоземной орбите все модули должны были автоматически состыковаться в единый комплекс. Все еще беспилотный МЭК начал бы медленно ускоряющийся полет по спирали от Земли к Марсу. После того как МЭК покинул бы радиационные пояса Земли, ему вдогонку стартовали экипажи, размещенные на борту космических кораблей "Союз 7К-Л1" в связке с разгонным блоком "Д" и ракетоносителем "Протон". Космический корабль "Союз 7К-Л1", созданный ранее для программы облета Луны, должен был бы встретиться и состыковаться с МЭК на высокой околоземной орбите. МЭК с экипажем на борту продолжил бы медленно ускоряться, пока не достиг бы требуемой для межпланетного полета второй космической скорости. Экипаж имел бы достаточно времени, чтобы полностью проверить работоспособность системы, и мог бы в любой момент отказаться от межпланетного полета, вернувшись обратно на Землю в спасательном корабле "Союз 7К-Л I" при возникновении любых проблем, задолго до достижения второй космической скорости. После выхода на траекторию перелета к Марсу ионные двигатели отключились бы, а ядерный реактор был бы переключен на режим малой мощности, достаточный для энергоснабжения комплекса. После 135 суток межпланетного полета двигатели начали бы снова работать в течение 61 суток, для того чтобы затормозить МЭК и вывести его на высокую околомарсианскую орбиту. Далее еще в течение 24 суток полет по спирали выводил бы МЭК на низкую полярную марсианскую орбиту. После недельного пребывания на орбите Марса три члена экипажа должны были перейти в МПК для высадки на поверхность планеты. Завершив исследование поверхности в течение недели, экипаж стартовал в МПК на марсианскую орбиту, а затем в автоматическом режиме стыковался с МОК. После завершения периода орбитальных исследований планеты ионные двигатели МЭК должны были бы повторно разогнать комплекс для его перевода на спираль отлета от Марса. Потребовалось бы 17 суток, чтобы развить скорость, необходимую для схода с марсианской орбиты, и двигатель ускорял бы полет еще в течение 66 суток до тех пор, пока МЭК не перешел бы на траекторию быстрого возвращения к Земле, проходящую между орбитами Венеры и Меркурия. Двигатель был бы еще раз запущен для 17-дневного тормозного маневра в перигелии орбиты, чтобы понизить ско-рость возвращения к Земле. После короткого дрейфа двигатель был бы последний раз включен на ограниченное время на заключительном этапе, чтобы затормозить комплекс до момента отделения капсулы ВА и приземления экипажа с собранными на Марсе образцами.
К концу 1969 г. В.П.Мишин и М.К.Янгель выиграли конкурс и получили финансирование на пять лет. Дальнейший ход разработки проекта полностью устранял В.Н.Челомея - этого старого и главного соперника королевского ОКБ-1, у которого лишь при Н.С.Хрущеве были шансы стать ведущим конструктором транспортных космических кораблей нового поколения, так как сын руководителя страны работал в его ОКБ-52 [Очень спорное утверждение, прим. А.Красникова]. Но от ОКБ-1 требовалось сначала успешно провести летные космические испытания носителя Н-1, а затем полностью отработать вариант Н-1М. Далее прототип МЭК должен был быть проверен и отработан в полетах на орбите Земли. Его летно-космические испытания могли бы сопровождаться пилотируемой экспедицией с простым облетом Марса. Окончательные варианты комплекса или его более совершенной модификации должны были бы создаваться уже в следующем столетии.
Анализ стоимости всех вариантов проекта "Аэлита", сделанный госкомиссией не привел к окончатель-ному утверждению программы марсианской экспедиции. Более того, в 1974 г. после четырех пусков тяжелого носителя Н-1, закончившихся авариями, было полностью прекращено финансирование испытаний. Это, в свою очередь, привело к отказу от "Аэлиты" и всех других полетов, связанных с носителем Н-1М.
От совершенно секретного проекта, кроме молчащих до сих пор отечественных участников амбициозной космической программы и информации, доступной через Интернет, осталась только уникальная экспериментальная база, создававшаяся для проведения медико-биологических и биофизических экспериментов с участием добровольцев. В Институте медико-биологических проблем (ИМБП) был построен специальный корпус, так называемый наземный экспериментальный комплекс (НЭК), для отработки в замкнутом гермообъеме полноразмерного макета межпланетного экспедиционного корабля санитарно-гигиенических проблем обитаемости, жизнеобеспечения и радиационной безопасности экипажа. С 1970 г. и до сих пор он применяется при отработке программ космических станций и при проведении длительных психофизиологических экспериментов с участием добровольцев, в том числе и для подготовки исследований на строящейся сейчас Международной космической станции. Барокамерный комплекс для моделирования выхо-дов космонавтов в космос из космического корабля, лунной или марсианской экспедиционной базы был позднее построен в Институте биофизики МЗ СССР и поныне используется Всероссийским центром медицины катастроф "Защита" для отработки средств оказания помощи в чрезвычайных ситуациях и для тренировки спасателей из МЧС. Других столь технически сложных экспериментальных комплексов нет ни у нас в стране, ни в Европе. Даже США имеют в своем распоряжении всего один Космический центр им. Л.Б.Джонсона (NASA), превосходящий по оснащению медицинские лаборатории, созданные в СССР на этапе космической гонки.
Сергей Филиппенков, "Жуковские вести", 11 августа 1999 г.